Ранее в СМИ появилась информация о том, что представители центра ресоциализации заключенных «Листопад» направили президенту Украины письмо-предложение пополнять ряды украинской армии за счет заключенным.
Какие доводы в пользу создания добровольческого подразделения, укомплектованного добровольцами-заключенными, привели представители Центра в обращении к гаранту? Где гарантия того, что вчерашние «зэки», получив в руки боевое оружие, используют его по назначению? С этими и другими вопросами пресс-клуб обратился к представителю «Листопада» Елене Петровой.
- В чем состоит предложение центра «Листопад»?
- Это своеобразная альтернатива призыву молодых украинцев на срочную службу. Судите сами: заявлений от добровольцев-«сидельцев» к нам поступили уже сотни. А когда станет известно, что страна дала этому патриотическому порыву зеленый свет – их могут быть тысячи. И необходимое количество новых солдат, нужных стран, наберется вот таким естественным, добровольным образом. А юноши, получившие сейчас повестки из военкоматов – пусть они лучше учатся, получают профессии, заводят семьи: в общем, нормально живут. Тем более, что такая «замена» для государства будет выгодной по целому ряду причин:
- мотивация добровольца и мотивация срочника – это очень разные вещи. Один на фронте по велению души, другой – по приказу военкома. Как думаете, кто из них станет воевать эффективнее?
- почти все наши заявления написаны людьми старше 30 лет — взрослыми во всех отношениях мужчинами, готовыми и к военным действиям, и к разным возможным лишениям не в пример лучше 18-летних;
- среди заключенных, желающих защищать страну, много специалистов тех воинских профессий, которые сейчас нужнее всего — артиллеристы, танкисты, разведчики, снайперы. Чтобы обучить такого специалиста с нуля, нужны годы: а здесь вот они, уже готовые. Ставьте под ружье – и командуйте!
- за плечами едва ли не всех наших добровольцев – действительная служба в армии; в их числе – те, кто раньше уже участвовал в реальных военных конфликтах: Афганистан, Приднестровье, Абхазия. Люди воевали в чужих странах, а уж на родной земле они точно будут воевать с полной отдачей.
- Где гарантия того, что вчерашние «зэки», получив в руки боевое оружие, используют его по назначению? И вообще - не сбегут?
- В «Листопаде» этот непростой момент хорошо продуман, есть четкий план действий. Во-первых, все заявления добровольцев будут внимательно проверяться уже на первом этапе, нами самими. Это несложно: на зоне ведь как – каждый на виду, все про всех знают. Я к тому, что люди неблагонадежные, зарекомендовавшие себя недостойно, будут нами отсекаться сразу, в самом начале.
По поводу остальных. Нами разработана система проверки добровольцев на предмет моральной и профессиональной пригодности к воинской службе. Она проста и эффективна: каждого из них ждет собеседование с комиссией, в состав которой войдут психолог, врач, военспец и, возможно, контрразведчик. И только по результату положительного решения этой комиссии человек попадет в войска.
Не стоит сбрасывать со счетов и такой момент, как ответственность добровольца перед своими товарищами, оставшимися в местах заключения. Ведь понятно, что стоит кому-то одному «отличиться» в нехорошем смысле, как дальнейший набор добровольцев из числа заключенных на этом и закончится. А товарищи – они ведь потом спросят, и спросят даже построже, чем государство.
- Есть ли риск возможного мародерства со стороны добровольцев, совершения ими корыстных преступлений, насилия по отношению к врагам или местным жителям?
- Конечно, исключить такой риск на все сто процентов нельзя, люди есть люди. Но признаем, положа руку на сердце – подобное случается и сейчас; и в регулярных войсках, и в добровольческих батальйонах.
Я ответственно скажу следующее. В батальоне «ВОЛЯ» (так он станет называться, если страна все-таки позовет заключенных) рядом с обычными бойцами будут сражаться их старшие товарищи, авторитет которых был непререкаем и в местах лишения свободы. А уж в районах боевых действий он будет просто незыблемым. Иначе говоря, с дисциплиной в подобном батальйоне дело будет обстоять даже лучше, чем в остальных воинских подразделениях.
- Скажите, осужденные просятся на фронт для того, чтобы выслужить амнистию? Скостить срок заключения? Есть ли какие-то условия с их стороны по этому поводу?
- Ровным счетом никаких. Это чисто патриотический, бескорыстный порыв людей, которые хотя и совершили ошибки в своей жизни, но остались гражданами Украины и просто хотят ей помочь в трудную минуту. Без каких-то расчетов, без любых условий.
И сравнивать эту инициативу с печально известными «штрафбатами» периода Великой Отечественной – нет никаких оснований. Там люди сражались по принципу «свобода или смерть»: их сознательно бросали в самые страшные мясорубки, свободу обретали немногие, смерть — почти все. А за спинами штрафников еще и стояли цепи заградотрядов…
У нас все иначе. Тем более что помощь стране они предлагают сами. Тогда как предложение идти в «штрафбаты» исходило от государства. Я бы скорее сравнила «Волю» с другими воинскими частями из заключенных: так, в англо-бурской войне настоящие чудеса героизма демонстрировал отдельный полк, целиком сформированный бурами из числа освобожденных добровольцев. Отличилась и рота бывших заключенных Бастилии — это уже франко-прусские войны. Есть и другие примеры в истории, и все они свидетельствуют о том, что за свободу своей страны люди, временно потерявшие личную свободу, сражаются мужественно и самоотверженно.
И еще в тему. Сегодня в зонах, находящихся в пределах АТО, отбывают наказание тысячи наших сограждан. В некоторых из зон, на территориях, контролируемых сепаратистами, уже были вот какие ситуации. Заключенных выстраивают во дворе зоны, и в присутствии начальника учреждения какой-нибудь Болотов (Бес, Моторола) пафосно призывает их вступить в ряды ДНР-ЛНР. Согласившихся – обещает выпустить на свободу. Отказавшихся – угрожает уничтожить. Как вы думаете, идут заключенные воевать за сепаратистов? Нет! И слава богу, пока никого не расстреляли.
